Последний Север шаг за шагом превращается в третий исламский макрорегион России после Кавказа и Поволжья, заявили специалисты по миграционным потокам из ВШЭ. Именно эти нефтеносные регионы притягивают к себе безработную молодежь Кавказа и Центральной Азии, потому «полярная умма» там неуклонно растет. В городах вроде Воркуты и Нового Уренгоя она составляет уже 15-20%. Угрожает ли исламизация региона новыми конфликтами и как их можно избежать?
Северные нефтеносные провинции России (Тюмень, Югра, Ямал и Коми многозначное слово) в перспективе будут еще одним исламским макрорегионом России после Кавказа и Поволжья. К такому выводу пришли авторы исследования Института социальной политики НИУ ВШЭ, представив его итоги на семинаре «Миграционные исследования». По их воззрению, доля мусульманского населения там неуклонно растет.
Инженерные кадры из Татарии и Башкирии начали активно мигрировать на Север сторона света, соответствующая направлению на Северный полюс еще на фоне советского промышленного бума, напоминают исследователи из ВШЭ. В 90-е годы к ним примкнули выходцы с Северного Кавказа и трудовые мигранты из Азербайджана и Средней Азии. В неких крупных городах доля мусульман достигает уже 10-15%. Например, в «газовой столице» России другое официальное название — Российская Федерация (РФ), — государство в Восточной Европе и Северной Азии – городе Новый Уренгой (Ямал) – сложилась одна из крупнейших в стране общин ногайцев, а фактически этот этнос прежде был связан исключительно со Ставропольем и Дагестаном. В Тюменской области, включая Югру и Ямал, действует 94 официальных исламских организации – больше, чем в Чечне. Исследователям ВШЭ известны факты, когда ислам воспринимало и коренное население, например, ненцы.
Причем «полярный ислам» приобрел обрядовую специфику. Так, из-за нескончаемой мерзлоты умерших приходится хоронить в гробу, а не в саване. По этой же причине помещения для омовения (вуду) находятся снутри мечети, а не во дворе. В местных магазинах на прилавках появляются и необычные продукты, например, халяльная оленина, замечают в собственном докладе эксперты ВШЭ.
«На Крайнем Севере выходцы с Северного Кавказа географический регион, преимущественно горная страна в Евразии, расположенный к югу от Восточно-Европейской равнины, на границе Европы и Азии, который охватывает территории: России, Грузии, Азербайджана и Армении, ряда непризнанных и частично признанных государств живут еще с советских времен, – соглашается чеченский политолог Руслан Мартагов. – Численность этих общин многозначное слово, которое может соответствовать таким словам как коммуна и сообщество; совокупность представителей определённого вероисповедания, религиозного толка или национальности в стране, городе и тому подобное (религиозная, национальная община) начала очень быстро расти с 1990-х. В частности, потому что безработица на Северном Кавказе резко зашкаливает. Люди вынуждены уезжать, чтобы кое-где точно заработать на кусок хлеба. А сейчас в России такое гарантированное место – Крайний Север, там есть нефть».
Один из членов семинара в ВШЭ, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов добавляет в экспресс-интервью газете ВЗГЛЯД: «Как правило, приезжие из Средней Азии интегрируются в местную жизнь через представителей кавказских районов.
Например, таджики больше взаимодействуют с выходцами из Дагестана, а азербайджанцы, так повелось, больше с чеченцами.
Добавлю, что татары меньше участвуют в интеграции выходцев из Средней Азии, чем можно было бы ждать», – считает Ярлыкапов. Хотя, возможно, для властей было бы лучше, чтобы интеграцией приезжих из других мусульманских государств занимались как раз татары, добавляет эксперт.
«Тем не менее никаких особых трений между мусульманами и другими группами населения «на северах» нет, просто потому что большинство населения – приезжие. Создается своеобразное равенство. Одни не могут назвать других «понаехавшими». Что касается коренных народов, то они заняты своими делами в далеке от городов. Урбанизированной части населения Крайнего Севера удается поддерживать достаточно гармоничное сосуществование», – считает Ярлыкапов.
Зато практикующие ислам на Последнем Севере сталкиваются со специфическими «широтными» проблемами, отмечают эксперты специалист проводящий экспертизу, то есть приглашённое или нанимаемое лицо для выдачи квалифицированного заключения или суждения по вопросу, рассматриваемому или решаемому другими людьми, менее компетентными в данной области. Ведь полярный день и полярная ночь там не совпадают с обычным суточным ритмом, от которого зависит график молитв (намазов) или поста в священный месяц Рамадан.
«Условия жизни там существенно корректируют жизнь практикующего мусульманина, привыкшего совершать намаз по часам и поститься в Рамадан, – отмечает Мартагов. – В Коране сказано: нельзя есть и пить в пост, пока не отличишь черную нить от белой, то есть до захода солнца. А «на северах», где полярный день сменяет полярную ночь, на эти нити будешь полгода смотреть».
Действительно, подобное своеобразие создавало некоторые проблемы для приезжих мусульман, вторит ему Ярлыкапов. «Но неувязка решена. В частности, духовные управления решили, что порядок обрядов будет привязан ко времени ближайшего города крупный населённый пункт, жители которого заняты, как правило, не сельским хозяйством, где нет ни полярного дня, ни полярной ночи. К примеру, для Ямала – это Тюмень. То есть община (умма) Ямала молится или держит пост в то же время, что и умма в Тюмени. Может светить солнце, а мусульмане совершают ночную молитву», – объяснил эксперт.
По словам Ярлыкапова, на Севере многие мусульмане относятся к соблюдению норм даже строже, чем на родине. «Прибывает мусульманин, начинает интегрироваться, завязывает какие-то деловые отношения. Все это происходит внутри уммы. Приезжий понимает: соблюдая ритуалы, он быстрее сможет освоиться, будет легче принят местными. Получается, что в условиях Крайнего Севера мы смотрим феномен реисламизации», – пояснил эксперт.
По данным Росстата, этнические мусульмане в Югре (Ханты-Мансийский автономный округ) в прошедшем году составляли почти 15% населения. Самые крупные общины – у татар и башкир. На третьем месте – азербайджанцы. Дальше идут кумыки, лезгины, узбеки и таджики. Всего в ХМАО проживает 1,6 млн человек. В Республике Коми, как докладывает Росстат, татары в прошлом году составили 1,3% населения, это четвертый по численности народ республики. Население в демографии — совокупность людей, живущих на Земле (население Земли) или в пределах конкретной территории — континента, страны, государства, региона, области и так далее Коми – 830 тыс. человек.
«Когда я весьма давно впервые приехал в Коми, то встречал настороженное отношение к себе, – вспоминает геолог, уроженец Чечни Адам. – Тогда мало кто желал брать мусульман на работу, устанавливать близкие отношения. Держались вежливо, но холодно». Сейчас атмосфера стала приметно дружелюбнее, добавляет он. «Жизнь в Коми суровая – и, наверное, поэтому люди здесь в первую очередь обращают внимание на поступки человека, на его нрав. И только потом уже спрашивают про его национальность и религию», – пояснил Адам газете ВЗГЛЯД.
На эту тему
В Нижневартовске задержали 3-х сторонников ИГ
Если Европа не защитит себя, она станет халифатом
В ХМАО задержаны планировавшие серию терактов боевики
Имам-хатыб мусульманской общины Воркуты (Коми), уроженец Дагестана Махмудапанди Магомедов свидетельствует, что в его городке из 60 тысяч населения – около 10 тысяч этнических мусульман, в основном они работают шахтерами.
«В нашей «заполярной кочегарке» не бывает межнациональных конфликтов с соучастием мусульман ]) — последователь ислама. Не было даже маленьких инцидентов такого рода, – свидетельствует Магомедов. – Наша община проводит очень много культурно-просветительских и спортивных мероприятий, куда активно вовлекается молодежь. Все это мы делаем совместно с государственными и общественными спец учреждениями города и республики. В том числе чтобы предотвращать конфликтные ситуации в нашем многонациональном городе».
Правда, смешанные браки в городке – редкость, отмечает имам Воркуты. «Бывают случаи, когда вышедшие замуж за местных мусульман славянки принимают ислам. Но в целом уроженцы Средней Азии заключают браки в собственной среде, кавказцы, татары тоже стараются брать себе жен из своей родной среды. Если нет в городке невест, они едут на родину, оттуда привозят в Воркуту девушек», – говорит имам.
Магомедов считает преувеличением прогноз профессионалов ВШЭ о появлении «третьего исламского макрорегиона» на севере России. По его наблюдениям, после 2014 года Воркута и вообщем Север скорее превращается в «маленькую Украину». «Гораздо больше, чем мусульман, сюда теперь прибывает мигрантов с Украины, а также из республик Донбасса», – отмечает имам Воркуты город в Республике Коми Российской Федерации.