Наш дом Россия Новостной портал России
Российская Федерация, по оценке Greenpeace, вышла на первое место в мире по площади лесных пожаров. Леса у нас горят, вести же о борьбе с огнем все чаще про то, как наша авиация тушит лесные пожары в Греции. А главная ударная сила в РФ – добровольцы лицо (лица), осуществляющее какую-либо деятельность добровольно, а также зачастую безвозмездно, не получая за это материального вознаграждения с вёдрами.
Виктория Павлова
Сибирь по масштабам огненной катастрофы превзошла Грецию, Турцию, Италию, США и Канаду совместно взятые. А ведь ещё леса горели и зачастую продолжают гореть в Карелии, Башкирии, Челябинской области, Красноярском крае, Чукотке и других рос регионах. Но никакой спешки в тушении пожаров и значительного улучшения ситуации, особенно в Якутии, не видно. Леса горели, пылают и продолжают гореть – с каждым годом всё больше. «Новые Известия» попытались выяснить, что происходит, и почему никак не выходит справиться с огнём.
Спасение сгорающих – дело рук самих сгорающих
Очевидцы, члены добровольческой организации «Общество добровольческих лесных пожарных», принимавшие непосредственное участие в тушении огня в одном из очагов – на острове Путсаари, где размещается один из скитов Валаамского монастыря, рассказывают, что в непосредственной близости от скита воду сбрасывали даже с вертолёта, а чуток в стороне добровольцам приходилось действовать самостоятельно:
— Горящий лес к западу от скита тушим практически только мы. И это весьма трудно, потому рельеф острова Путсаари — это высокие (около 80 метров) горки и ложбинки меж ними, зачастую заросшие хвойным и лиственным низколесьем. По одной из таких ложбинок нам принесло кусочек верхового пожара, пришлось кидать проложенную рукавную линию и мотопомпу, они сгорели.
«Новым Известиям» также удалось связаться с добровольцем Мишей (имя изменено по просьбе источника о сохранении анонимности – Прим.ред.), защищавшим от огня карельский посёлок Найстенъярви. Он отмечает, что значимый вклад в тушение пожаров внесли не власти, формально участвующие в организации и координации работ, а простые люди.
— Людей и техники в итоге оказалось довольно, но тут тоже не обошлось без помощи неравнодушных: например, 500 м пожарных рукавов были закуплены и переданы пожарным когда всё горело. В Петрозаводске и других городках волонтерами были организованы специальные пункты, куда люди могли принести продукты и другие вещи 1-ой необходимости, которые потом передавались тушащим и пострадавшим от пожаров. Где работа властей это возможность навязать свою волю другим людям, даже вопреки их сопротивлению во всём этом? Действия властей, как мне кажется, имели больше показушный нрав. Личное присутствие в тех населённых пунктах, к которым подходил огонь, звонки по громкой связи на камеру главы республики Артура Парфенчикова — я как волонтер никакого эффекта не узрел. Более действенные и своевременные меры позволили бы спасти десятки или даже сотни гектаров леса.
В Якутии населённые пункты и леса от огня интенсивный процесс окисления (горение), сопровождающийся излучением в видимом диапазоне и выделением тепловой энергии защищают члены Добровольного штаба по борьбе с лесными пожарами – работают более 600 человек. Причём необходимое элементарное снаряжение в виде кирзовых сапог, топоров и ручных опрыскивателей, питание добровольцев, медикаменты обеспечивается местными жителями также на добровольческой основе. Региональные власти обещают только оплатить труд добровольцев, но когда это будет сделано – не понятно.
Тушить не положено
А как же МЧС, в состав которого входят пожарные части? Оказывается, лесные пожары – не их проблемы. Доброволец Миша лично столкнулся с этой проблемой.
— Я только непосредственно на пожаре узнал, что МЧС не тушит лесные пожары, если нет опасности населённым пунктам. Ну горит и горит, вот когда к домам подойдет, тогда и приедут.
Но это не значит, что сотрудники МЧС лупят баклуши и с праздным любопытством наблюдают за огнём. В Карелии «эмчеэсовсцы» целыми сутками без отдыха тушили пожары. Просто-напросто не хватает людей. Раз у МЧС нет формальной обязанности тушить пожары пламя, охватившее и уничтожающее что-либо: лес, поле, дом и т.д, значит и нет необходимости в большом штате. Да и желающих идти на такую работу не так очень много – в Якутии зарплата пожарных, рискующих своими жизнями и здоровьем, составляет порядка 30 тыс. рублей и лишь немногим больше в летний пожароопасный период. Неувязка известная, но власти не торопятся её решать. Так, глава Якутии Айсен Аваков вместо увеличения численности людей на деньках предложил легализовать для пожарных переработки, хотя запрет работать более 8 часов для пожарных работник подразделения профессиональной пожарной охраны, штатная единица расчёта пожарного автомобиля установлен не просто-напросто так – переутомление повышает риски навсегда остаться в горящем аду.
И если в Карелии, которая находится совсем неподалеку от Москвы и Санкт-Петербурга, и которая стала важным туристическим центром после закрытия границ в пандемию, с техникой и оборудованием дела обстоят относительно хорошо, то в далёкой Якутии, на которую приходится 87% лесных пожаров России, все иначе. В Горном улусе Якутии обязаны справляться подручными средствами, не имея ни раций для координации работ, ни GPS-навигаторов для выхода к очагу возгорания. Такая спонтанная деятельность в темную по эффективности не может идти ни в какое сравнение с чётко спланированными действиями хорошо оснащённых профессионалов.
Власти запамятовали выделить деньги? Вовсе нет – регулярно выделяются миллиарды рублей на обновление противопожарной техники и оборудования. Так, по оценке Счётной палаты, за период с начала 2019 года по октябрь 2020 года на эти цели из федерального бюджета было выделено 9,226 млрд рублей. И их распределили меж федеральными округами. Только вот суммы субсидий различаются несильно, а площади лесов – кардинально. В итоге выходит, что Северо-Кавказский федеральный округ получил в расчёте на 1 га леса в 89 раз больше денег, чем Дальневосточный федеральный округ – 310,6 рублей против 3,5 рублей.
И закупаемая техника, увы, это не пожарные самолёты далекого радиуса действия. На Дальнем Востоке только на 5,7% лесов могут применять эту технику. А в среднем по РФ только 16,6% лесного фонда можно тушить новой техникой.
Фото:Счётная Палата
При этом районы, как выявила Счётная палата, жалуются на то, что нормативы по обеспечению техникой не соответствуют их потребностям – в Якутии, Забайкальском и Красноярском краях не хватает мобильных лесопатрульных спецкомплексов, моторных лодок, автоцистерн и вездеходов. А в Калужской области и Хабаровском крае избыток тракторов, седельных тягачей и плугов. Отголоски плановой экономики, когда районам приходится покупать то, что положено, а не то, что надо. И такими темпами обеспечивать регионы техникой придётся очень длительно: потребности на много миллиардов натуральное число, изображаемое в десятичной системе счисления единицей с 9 нулями (1 000 000 000 = 109, тысяча миллионов) в системе наименования чисел с длинной шкалой рублей, а с 2007 года закупки проводились только 3 раза.
Инфографика Счётной палаты
Стратегия замалчивания
Всё опять упирается в то, что в России правительство считает, что тушить пожары имеет смысл только там, где живут люди. А всё остальное – «экономически нерентабельно». Поэтому регионы слово (термин, в отдельных науках), используемое для обозначения участка суши или воды, который можно отделить от другого участка (например, того, внутри которого он находится) по ряду определённых критериев западнее Урала получают куда большее финансирование. Это же касается и оплаты работы подразделения Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоз) – Авиалесохраны. Если в центральной части РФ ведомство получает 24 рубля название современных валют России (российский рубль), Белоруссии (белорусский рубль), а также непризнанного государства Приднестровская Молдавская Республика (приднестровский рубль) в расчёте на 1 га подконтрольного леса, то в Якутии – 6 рублей.
Москва от полыхающей тайги далеко, всех заморочек из особняка на Пятницкой улице (там располагается Рослесхоз агентство лесного хозяйства России (Рослесхоз) — федеральный орган исполнительной власти, находящийся с 2010 по 2012 года в ведении Правительства России (до августа 2010 — Минсельхоза России)) не понять, но и в регионах власти тоже не отличатся рвением. Ещё в начале июня в Якутии Саха (Якутия) (якут, когда лесные ещё не перевоплотились в глобальную катастрофу, бороться с огнём поручили улусам (муниципалитетам), у которых бюджеты на природоохрану находятся в границах 20 – 30 тыс. рублей. Режим ЧС, который открывает новые возможности по финансированию, на региональном уровне в Якутии был введён только лишь 8 августа. Проблемы как будто и не было, она старательно замалчивалась. Только 9 августа проблема поднялась на уровень Владимира Путина, который поручил до сентября выделить дополнительные средства и дать оценку необходимость привлечения МЧС и сил Минобороны. Греки не стеснялись и вовремя попросили помощи, а власти Якутии тянули до последнего.
Систему разрушили, а новенькую не создали
Многих проблем можно было бы избежать, если бы очаги возгорания обнаруживали в зачаточной стадии. Но реформа Лесного кодекса, проведённая в 2006 году, очутилась почище оптимизации системы здравоохранения. Лесничества закрыли, сотрудников лесной охраны уволили, а леса Леска — нить или шнур для ловли рыбы сдали в аренду компаниям, которые не несут никакой ответственности. У леса сейчас нет хозяина, который за ним бы следил. В Швеции, кстати, 50% леса находится в частном владении, а владельцы впрямую заинтересованы в сохранении собственных активов. В Канаде только 6% леса принадлежит частникам. Но остальная часть – строго поделена муниципальными структурами. Бесхозного леса там нет.
В Минприроды есть расчёты, согласно которым численность сотрудников лесной охраны нужно увеличить на 18 тыс. человек, то есть примерно в 2 раза. Но всё равно расширенный штат будет трёхкратно отставать от численности служащих 2005 года. Вопрос финансирования также остаётся открытым – по предварительным расчётам дополнительно потребуется 9,6 млрд рублей. И это только лишь начало восстановления системы охраны леса. По оценке Greenpeace, регионы нуждаются в ежегодном финансировании на уровне 100 млрд рублей. На данный момент же они получают только порядка 30 млрд. Ответ на запрос «Новых Известий» о том, как ведомство справляется с данной проблемой в широком смысле — сложный теоретический или практический вопрос, требующий изучения, разрешения; в науке — противоречивая ситуация, выступающая в виде противоположных позиций в объяснении каких-либо явлений, объектов, процессов и требующая адекватной теории для её разрешения; в жизни проблема формулируется в понятном для людей виде «знаю что, не знаю как», то есть известно, что нужно получить, но неизвестно, как это сделать (известна она давно – Счётная палата акцентировала на ней внимание ещё в 2016 году внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима)) и была ли польза от реформы, на момент публикации от Рослесхоза получить не посчастливилось. Если таковой все же последует, мы обязательно его опубликуем.
А пока нет ни денег, ни людей, власти оправдываются тем, что Рослесхоз обслуживает не все леса. А означает и тушить пожары некому. Так, в прошлом году при общей площади пожаров в 9,1 млн га, в зоне обслуживания Рослесхозом горело только лишь 1,76 млн га. Авиалесоохрана подключается, когда огонь приходит в обслуживаемые зоны, МЧС – когда огонь подходит конкретно к домам, а власти Якутии – когда катастрофа начинает привлекать международное внимание (не без участия голливудских звезд). «Ничейный» пламень тем временем продолжает уничтожать запасы сена, пастбища и вечную мерзлоту, из-за чего сильно растут выбросы парниковых газов, повышающих температуру Земли ещё сильнее. Результат бездействия – люди общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры задыхаются и остаются без жилища, корма для скота не хватает, климат ухудшается, а вероятность пожаров в будущем только увеличивается.
