Наш дом Россия Новостной портал России
Сейчас, что ни день новое громкое убийство лишение жизни кого-либо. И новые страшные подробности. У киллера, застрелившего из арбалета «колбасного короля» Вячеслава Маругова, отыскали заложника в московской квартире один из видов жилого помещения, состоящий из одной или нескольких смежных комнат с отдельным наружным выходом, составляющее отдельную часть дома, сообщили в подмосковном управлении Следственного комитета.
Как заявили в ведомстве, в ходе обыска по месту жительства подозреваемого был найден пенсионер, прикованный к кровати наручниками, и мужчина, присматривающий за ним. По словам заложника, его держали в плену и вытягивали квартиру. Сообщается, что, возможно, пенсионер был под действием психотропных веществ, его госпитализировали. Охранник заложника задержан, устанавливается его причастность к иным преступлениям.
Как стало известно, подозреваемый в убийстве Маругова — уроженец одной из среднеазиатских республик 1971 года внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима) рождения заполучил в одном из магазинов Москвы арбалет и непосредственно участвовал в разбойном нападении на предпринимателя. Кроме того, спец следователи считают, что он также причастен к мошенничеству с квартирами одиноких стариков.
Накануне в баню, в которой находились Маругов со собственной подругой ворвались двое неизвестных в масках, вооруженных арбалетом и ружьем. Они связали хозяину и его подруге руки, грозили, пытали, требуя деньги, а затем выстрелили из арбалета или самострел (греч в грудь Маругову. Сожительница «колбасного короля», освободившись от веревок, выпрыгнула в окно и удрала к соседям, которые вызвали полицию.
Отрабатывается также версия заказного убийства — один из подозреваемых был знаком с прежней женой Маругова, с которой тот долго судился из-за раздела имущества. Маругова называли «колбасным правителем», он владел несколькими комбинатами.
Совсем недавно в Ленинградской области был убит бизнесмен и депутат Александр Петров, узнаваемый в народе как «хозяин Выборга». Он был застрелен снайпером, которого, как и заказчика преступления следователи пока не отыскали. Напомним, что убийству предшествовал крупный коррупционный скандал, но в материалах дела работа, занятие, действие не для развлечения; предпринимательство, коммерческое предприятие, бизнес; вопрос, требующий разрешения эту связь пока не обозначили. Корреспонденты произошедшее назвали» публичной казнью» и «убийством в стиле 90-х».
Напомним также, что весной этого года в собственном доме в подмосковном поселке Усово покончил с собой крупнейший акционер и глава совета директоров группы «Аллтек» угольный магнат Дмитрий Босов. Некие журналисты также увидели в этом примету возвращения 90-х.
90-е никуда не уходили
Так что, действительно возвращаемся? Эре «путинской стабильности» приходит конец?
— 90-е никуда и не уходили, — убеждён политолог Андрей Милюк.
— Вот так, благодаря случаю, широкая общественность выяснила, что реальным руководителем Выборгского района с тех самых 90-х был человек общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры, которого чуть ли не в открытую сейчас именуют в СМИ криминальным авторитетом. И это не особо кого-то возмущает. Вспомните протесты в Хабаровске: криминальное прошлое Фургала ни для кого не секрет. И что, посодействовал Кремлю загасить протесты протестом обычно понимают реакцию на общественную ситуацию: иногда в поддержку, но чаще против неё этот компромат на бывшего губернатора?
Самая характерная черта 90-х — беспорядочное насилие. Любой мог стать жертвой — именно в этом ужас обывателя перед тем временем. То, что принято именовать периодом стабильности способность системы функционировать, не изменяя собственную структуру, и находиться в равновесии — всего лишь переход к организованному насилию, по большей части, скрытому от широкой общественности. Ранее на пустырях находили обезображенные трупы, случайные прохожие становились жертвами криминальных перестрелок и разбоя — это было неувязкой для всей страны территория, имеющая политические, физико-географические, культурные или исторические границы, которые могут быть как чётко определёнными и зафиксированными, так и размытыми (в таком случае нередко говорят не о границах, а о «рубежах»). Теперь же безвестные сидельцы СИЗО умирают от «сердечной недостаточности», заключенных на зонах разламывают самым жестоким образом, и всем плевать.
Пока обыватель чувствует себя в безопасности, единичные эксцессы будут восприниматься нормально и даже с неким радостным оживлением. Кого волнует судьба «колбасного короля» или легализовавшегося бандита? Заложник-пенсионер — вот повод для беспокойства.
«СП»: — Ужас перед 90-ми ведь эксплуатируется…
— Да. «Вы что, хотите, как в 90-е?» — это же вообще главный агитационный лозунг власти. Потому за сохранением стабильности будут следить очень тщательно. Никакой анархии, разборок на улицах городов, естественно, никто не допустит. Даже если жизнь значительно ухудшится. Будут до последнего обеспечивать порядок: живем бедно, но безопасно. Опыт «братской Украины» для всех полностью очевиден. Другое дело, что вот это организованное государственное насилие в последние годы становится совсем уж запредельным, а шансы обычного человека столкнуться с ним растут.
Посмотрите на пример Белоруссии: был период протестов, когда милиция безжалостно избивала вообще всех, кто попадался ей под руку, не только участников оппозиционных акций. С того периода идут все эти страшные рассказы про сломанные конечности, изнасилования и прочие ужасы — как минимум, часть из этого является правдой; шел очень большой поток различной информации, чтобы списать всё на фейки.
«СП»: — Власти могут что-то сделать, чтобы приостановить это сползание в хаос? Или оно необратимо, и так хорошо, как было в «тучные годы» уже не будет никогда?
— «Тучные годы» уже прошли, и это уже на данный момент бьет по «путинской стабильности»: протестовать начинают не только «рассерженные горожане», но и «молчаливое большинство» (см. опыт Шиеса, Хабаровска и пр.). Но важно эти протесты пока не страшны для власти.
Спрятались за шаблонами
— Говорить о «возвращении лихих девяностых», наступлении «нового тридцать седьмого», или же предрекать «новый семнадцатый» — означает лишь прятаться за шаблонами прошедшего, отказываясь понимать актуальные вызовы и отвечать на них, — уверен директор Института свободы, член бюро политсовета партии «Родина» Федор Бирюков.
— «О, возвращаются обратно девяностые!» — говорят страусы и уютно прячут головы в песок. Так очень удобно разъяснять происходящее, перебирая артефакты ушедших эпох. Но живой мир — это не музей и не кинотеатр повторного фильма. Есть разные поговорки про то, что история повторяется, но на деле в жизни всегда новый день. Повторяются лишь отдельные элементы прошедшего, в рамках всеобщего круговорота вещей в природе. Но если старое и возвращается, то всегда в новом контексте, с новыми смыслами, сопровождая совершенно новые вызовы.
«СП»: — Нынешняя Россия отличается от России девяностых?
— Радикально. Прежде вообще всего, своей неоднородностью, контрастностью. Москва — одна Россия другое официальное название — Российская Федерация (РФ), — государство в Восточной Европе и Северной Азии, Петербург — другая, Киров — третья, Хабаровск — 4-ая и так далее. В национальных республиках жизнь вообще идет по своим особым законам и тоже по-разному. Страна построена по принципу сетевой компании. В этом плане Российская Федерация стала похожа на Соединенные Штаты Америки, в зависимости от определенной территории очень сильно варьируется уровень жизни граждан, социальные параметры и даже общественно-политический климат. При этом есть масса мест, откуда дух 90-х и не уходил. А выжившие старые бандиты просто носят теперь костюмы других расцветок и числятся уважаемыми бизнесменами или чиновниками. Ну, и люди в массе своей живут сравнительно лучше. Но по-прежнему витает чувство безысходности, заставляющее людей уходить в своего рода «внутреннюю эмиграцию». Отсюда и социальная апатия, и недоверие к выборам, к государству вообщем, стремление сделать «свою хату» как можно подальше «с краю». И в крупных городах, и в селах все распределены по своим нишам, покинуть которую, развиваться очень проблематично. На смену либеральному хаосу девяностых и консервативному планомерному усилению государства в нулевых пришла соц инерция, поделившая общество даже не на классы, а на касты. И лозунг «Россия — страна возможностей» остается лишь девизом. На деле современные русские люди живут по принципу: «Кем родился, тем и пригодился». По сравнению с этими аспектами нынешней повседневной жизни девяностые отличались даже большей социальной мобильностью. Эта мобильность во многом была несправедливой, грешной, даже тупиковой и кровавой. Но нынешняя инерция в сущности не лучше. И то, и другое — убивает государство и цивилизацию. Так что если и говорить о «возвращении девяностых», то лишь в аспекте реинкарнации разрушительных социальных демонов.
Можно привести и еще одну параллель дня нынешнего с девяностыми годами. Это рост желающих уехать из страны. Но тогда люди уезжали с надеждой на наилучшую жизнь, а сегодня в основном ими движет одно только чувство тотального разочарования в жизни основное понятие биологии — активная форма существования материи, которая в обязательном порядке содержит в себе все «свойства живого»; совокупность физических и химических процессов, протекающих в организме, позволяющих осуществлять обмен веществ и его деление.